Свет сквозь ветви - Страница 9

Эльф легко улыбнулся.

— Что ты, Наемник. Они еще так малы, что умрут без матери. Вам всем придется жить неподалеку.

Снова облегчение пополам со стыдом. К сожалению, я привык во всем сначала подозревать дурное, и лишь затем видеть хорошее. Уж такая у меня работа.

— Это хорошо. На это можно согласиться.

— Можно, Наемник. Ведь если вы расстанетесь с детьми совсем, вас будет ждать неприятная неожиданность. Время в наших краях течет совсем по-иному: иногда медленнее, а иногда намного быстрее. Отсюда, кстати, дурацкие байки о нашем бессмертии. Если вы оставите ребеночка на неделю, встретить его вы рискуете десятилетним. Хлопот для вас, конечно, меньше, но сомневаюсь, что его мать это обрадует.

— Конечно, нет. Но, послушай, погоди... как же мы можем к вам уйти? Я ведь Страж Границы! И нечисть...

Эльф вновь улыбнулся. На сей раз его улыбка оказалась бесконечно грустной.

— С нечистью и ваш Боевой Орден неплохо справится. А граница... разве ты еще не понял, Наемник? Она давно переместилась. Лунный свет яркий, чистый. Оглянись, Страж.

Я оглянулся. Сначала недоуменно. А потом я понял, что хотел сказать эльф. Я увидел границу трав.

По одну сторону костра лежали края людей, по другую — простирались эльфийские земли. И трава в них росла разная. С эльфийской стороны травы подымались выше, чище, свежее, зеленее. Наша трава рядом казалось увядшей и примятой. Между травами не пролегала межа или борозда, но граница виднелась отчетливо, словно кто-то прочертил ее лезвием ножа.

— Приглядись, Страж, — мягко и тихо произнес эльф. — Граница здесь. И долг твой — здесь.

— Я должен к этому привыкнуть, — хрипло ответил я.

— Привыкнешь. Я понимаю, для тебя это нелегко. Ты считал, что твой долг — охранять людей. Так вот, ради всех людей твой долг сейчас — охранять эту границу и ваших детей.

— Ради... всех?..

— Да. Обычную нечисть можно одолеть и Клинками Боли, но для большой битвы с Силами Зла нужны иные мечи. Вашим детям, Наемник, предстоит ковать совсем другое оружие.

Вот теперь я понял все до конца. Я вспомнил, что сказали Тенаху его Боги. Оружие для битвы еще не выковано, и отношение к нему мы будем иметь лишь косвенное. Вестимо, так. Ковать его будут руки Тайона и Тенхаля. Не диво, что Силы Зла готовы были любой ценой помешать этому. Похитить. Убить. Да что угодно! Боги, мертвые мои Боги, какой же опасности мы избежали!

— Твоя взяла, эльф.

— Значит, вы готовы переехать? — в голосе эльфа звучала такая радость, что даже костер, казалось, запылал ярче.

— Хоть завтра, но куда? Жаль, конечно, оставлять дом и сад, да и прочее хозяйство, но я готов. Только надо сначала хоть времяночку какую выстроить. Не жить же с маленькими детьми в чистом поле.

Эльф усмехнулся.

— О доме не горюй, его бросать не придется.

— Как это? — оторопел я.

— Фундамент его еще Гимар закладывал, значит, все получится. Одним словом, там увидишь.

Я настаивал. Эльф опять засмеялся.

— Вы, люди, кажется, говорите, что мы любим загадочность напускать? Нет?

Я покраснел до кончиков ушей.

— А ведь это правда, между прочим. Любим. Очень не хочется говорить тебе все сейчас.

— И не говори, — буркнул я, уступая.

Выражение лица у моего собеседника было такое, словно меня ожидает невероятный розыгрыш.

— Вот сад оставить придется. Ничего не поделаешь, Наемник. Деревьям место там, где они растут. Не горюй, Наемник. Тебя уже ждет новый сад. Он тебе понравится.

— Еще меду хочешь? — спросил я.

Я никак не мог найти нужных слов и сказал первое, что на язык пришло.

— С удовольствием, — ответил эльф и протянул мне ломоть своего хлеба. Я взял его. Хлеб был еще теплый. Нашим детям будет у эльфов хорошо. Впервые за долгое время, словно свет сквозь ветви, передо мной забрезжила надежда. На ум мне пришла отчего-то старая эльфийская песенка, которую я слышал от Гимара еще мальчишкой. Как там она звучала?

— Давай разделим хлеб и мед, Тепло и свет костра...

— Мы будем ждать у этих вод, Пока взойдут ветра, —

подхватил эльф мой мысленный напев.

— Здесь нет воды, — возразил я.

— Там, за холмом, — эльф махнул рукой в направлении недальнего холма, — ручеек. Не очень большой, но для песни сгодится. Как ты полагаешь?

— Полагаю, сгодится, — с самым серьезным видом, на какой только способен, согласился я, и мы запели напев вдвоем.

— Твоим туманом мой клинок Для боя закален...

И так далее...

Надо сказать, я провел время куда приятнее, чем мои домашние. Они терзались тревогой за детей и ничего не знали обо мне. Так что возвращение мое ознаменовалось упреками и слезами облегчения.

Предложение эльфа было встречено бурей восторга. Ахатани, снедаемая беспокойством за Тайона, была счастлива возможности поместить его в безопасное место. Халлис всю жизнь мечтала повидать эльфов. Тенах был рад удрать от нелегких обязанностей святого. К тому же теперь, когда слова его Богов получили разъяснение, ему и вовсе не на что жаловаться. Морайх перед отъездом признался, что завидует мне, и на прощанье опять расхвалил всех и вся по своему обыкновению.

Что же до эльфийского розыгрыша, то он состоялся. Ох уж мне это эльфийское чувство юмора. Я понял затаенную радость предвкушения, сиявшую в глазах моего ночного собеседника, когда мой собственный дом на моих глазах заворочался тяжко, вытащил из земли фундамент, потоптался немного на месте и, весело помахивая дверями, зашагал к границе трав. До сих пор помню, как содрогалась под его решительной поступью земля и, думаю, никогда этого не забуду.